Он потянулся к ноутбуку и поманил Криса к себе.

— Давай покажу, на что надо особенно внимательно посмотреть.

— А потом мы всё-таки сможем поговорить? — напомнил о своём присутствии Гай. — У меня осталось ещё несколько вопросов по поводу нашего фигуранта. Ты говорил, он ещё девочку какую-то привораживал? Прояснишь?

— Поговорим, да.

Эш судорожно зевнул и снова вернулся вниманием к Крису и экрану ноутбука.

— У нас доказательств нет. По поводу девочки — только слова, — осторожно заметила Джин, не сводя внимательного взгляда с оружейника.

— Ничего, — успокоил Гай. — Придумаем что-нибудь. Главное — максимально полно восстановить картину. Есть свидетель, есть попытка этого свидетеля убить… Само по себе оно без серьёзных доказательств, может, и не прошло бы, а как мотив — вполне. Тем более с магическим вмешательством в человеческую психику сейчас очень строго…

— Что-то мне не нравится, как ты дышишь. — Джин обращалась к Эшу. Тираду Гая она пропустила мимо ушей. — Душно, да?

— Да, наверное.

Увлёкшись, оружейник не сразу заметил неприятные симптомы. Народу в палату набилось многовато, а организм, лишившийся части лёгкого, всё ещё остро реагировал на недостаток кислорода.

— Давайте выберемся куда-нибудь на воздух, — предложил Эш. — А то я и правда здесь задохнусь.

Джин, в это время уже открывавшая нараспашку окно, предостерегающе фыркнула.

— На какой воздух? Вернер ругается, когда ты из палаты выходишь…

— Это когда я один.

Не обращая внимания на протест, пациент отставил в сторону ноутбук и поднялся с постели. Расправил плечи, потянулся — впрочем, осторожно: травмированной рукой он до сих пор шевелил с некоторой опаской.

— Но ты же за мной присмотришь?

Джин вздохнула.

— И потом — я ведь не на улицу рвусь. Так — до кафетерия. Там просторно и свежо. И чай вкусный.

В кафе при больнице действительно было просторно. А устроившись у окна, они получили возможность не только дышать свежим сентябрьским воздухом, но и любоваться начинающим желтеть парком.

Закончив давать Крису ценные указания, Эш вручил ему ноутбук.

— Посмотри сам. Если что — спрашивай. Охранные поля снимешь, если понадобится?

Крис усмехнулся.

— Я их голыми руками ломал. Уж с ключом как-нибудь справлюсь.

Теперь он не отрывал взгляда от монитора. Одна рука — на мышке, другая держит чашку с кофе.

Джин, опрометчиво оставившая привычное рукоделие в палате, нервно накручивала на палец вырвавшуюся из непокорного хвоста прядь волос и делала вид, что смотрит в окно, на самом деле наблюдая за отражающимся в стекле Эшем, который обстоятельно пересказывал Гаю историю своего недолгого знакомства с Чаком Фостером.

Кристина с любопытством поглядывала на телевизор.

Он был включён здесь постоянно, и, по мнению Джин, это являлось главным недостатком больничного кафетерия. Неудобство, впрочем, искупалось наличием если не приличной еды, то хотя бы вкусного кофе, который даже не любившая этого напитка Джин пила без особых страданий. К счастью, сейчас в этом больше не было необходимости, и она ограничилась тем, что забрала у Криса стакан холодной воды, который заботливая буфетчица принесла вместе с заказом. Жест остался без внимания. Задумавшись, парень допивал вторую чашку чёрного кофе без молока и сахара, ничуть не смущаясь ни горечью, ни возможными последствиями для организма. Выраженный гипотоник, он, казалось, использовал напиток в качестве топлива.

Заметив интерес посетительницы, буфетчица прибавила звук телевизионному действу, которое до этого происходило почти в полной тишине. По ушам ударила какофония. Двое мужчин на экране говорили одновременно. Один (солидный, широкоплечий, прямой, как палка) с надменным видом бросал высокопарные фразы. Дебаты, похоже, шли уже давно, уровень пафоса зашкаливал, голос взвивался, драматично вздрагивая на пиках. Второй (крупное красноватое лицо, ворот рубашки расстёгнут) набрасывался на оппонента драчливым петухом. Громогласная импульсивность его слов компенсировала меньшую связность высказываний. Казалось, «петух» вот-вот прыгнет на собеседника, перемахнув через импровизированный барьер. Ведущего эта ситуация вполне устраивала.

— Дайте мне договорить. Я вас не перебивал.

Плечистый выплёвывал фразы презрительно, демонстративно сбавляя тон. «Петуха» это раздражало сильнее, чем ответное повышение голоса. Он подавился незавершённой фразой.

— Конечно, не перебивал. Ты просто не затыкаешься, — зло фыркнула Кристина. Не то умудрялась улавливать ход диалога, пока телевизор ещё звучал тихо, не то видела спорщиков не впервые и имела представление об их манере вести беседу.

— А с Киксом по-другому невозможно, — ответил Гай, отвлёкшись от разговора. — Он всё равно своего не упустит — кого угодно переорёт. С таким нельзя вести вежливую дискуссию.

— Ну а как можно спокойно реагировать на такой бред? — не унималась девушка. — Регистрировать все артефакты выше первого уровня насыщенности… Ты понимаешь, что под этот параметр попадает любая мало-мальски приличная батарейка? Если за каждый личный амулет нужно будет отчитываться, их просто перестанут накачивать выше первого уровня. А после воздействия энергопоглотителя, тем более при попадании под волну, такая батарейка — просто пшик! Она сама разрядится быстрее, чем успеет подпитать поле…

— Так никто же не помешает заряжать их нормально, — перебил Гай. Он тоже начинал горячиться — не то заражаясь нервозностью Кристины, не то реагируя на удар по личным убеждениям. — Если кто-то хочет избежать забот и рискует ради этого собственным здоровьем — это его проблема. Никто же не запрещает делать сильные амулеты…

— Это пока не запрещает! — Тина не заметила, что боевито размахивает чайной ложечкой. — А потом решат, что и это слишком опасно. Это как с регистрацией магов — сначала будете всех записывать, потом контролировать каждый шаг, потом что? В клетки посадите?

— Какая чушь! Контроль нужен для безопасности! Для вашей же безопасности!

— О, позвольте нам самим заботиться о своей безопасности! Вместо того чтобы приравнивать наши средства защиты к потенциально опасным артефактам. Хороша забота! Что, многих уже коварные маги убили с помощью собственных батареек?

Её глаза опасно сверкали, на скулах проступил лихорадочный румянец.

— Батарейкой можно назвать что угодно, скрыть под видом личного амулета оружие! — настаивал Гай. — Мы с таким постоянно сталкиваемся! Юридически — не подкопаешься. А сейчас ситуация напряжённая, конфликты на магической почве, нужно принимать особые меры!

Он говорил так пылко, словно от переубеждения упрямой собеседницы зависела судьба человечества.

— Как будто опасны только артефакты! — взвилась Кристина, кивая на Эша. — Вот это тоже магические травмы, да? Или защита магов от человеческого оружия не входит в круг ваших обязанностей?!

— Но стрелял-то маг!

— Ребята, брейк!!!

Голос Эша раскатился над залом кафетерия.

Всё произошло одновременно.

Стоявший у окна Рэд скользнул в сторону, опустил тяжёлую ладонь на плечо Гая, не давая подняться.

Крис вскинул голову, сжал кулак, перехватывая чары, готовые сорваться с рук сестры.

Джин опрокинула стакан. Холодная вода плеснула на разгорячённые пальцы Тины. Девушка вскрикнула от неожиданности, всплеснула руками и застыла, испуганно округлив глаза.

— Извините, у нас тут система пожаротушения сработала, — обезоруживающе улыбнулся Крис ошарашенной буфетчице. — Всё в порядке.

— Ага, в полном. — Джин едва заметно прищёлкнула пальцами. Телевизор жалобно моргнул и погас.

— Вот об этом я и говорю, — почти спокойно заявил Гай.

Кристина уронила голову, закрыв лицо руками.

— Расслабься, боец, — мрачно посоветовал Рэд, легко хлопнув лейтенанта по напрягшемуся плечу. — И кулак разожми. А потом уже занимайся нравоучениями.

Гай пристыжённо понурился.

— И что это сейчас было? — поинтересовался Эш уже обычным тоном.